Работу в белорусских колониях называют принудительным трудом, поскольку зачастую это тяжелая и грязная работа с нарушениями техники безопасности и шестидневной рабочей неделей для политзаключенных, как, например, в Новополоцкой колонии №1. По сортировке пластиковых отходов промышленных предприятий, добывающие уголь, перерабатывающие вторсырье, деревообработке, заключенные получают формальную зарплату всего в несколько копеек в месяц.
По этим причинам некоторые заключенные отказываются работать в промзонах колоний. Один из них — бывший политзаключенный Глеб Гатовка, приговоренный к четырем годам лишения свободы за события 14 июля 2020 года в Минске. Он отбыл весь свой срок и был освобожден весной 2024 года.
Глеб рассказал "Весне" о том, как написал заявление об увольнении и как его обвинили в подготовке забастовки накануне первой годовщины выборов на промзоне Новополоцкой колонии №1.
Минчанин оказался в колонии в свой день рождения - 21 апреля 2021 года, когда ему исполнился 21 год. После «карантина» ему поручили сортировать пластик на промзоне. Он проработал там около месяца и решил отказаться от работы:
«Условия труда были объективно ужасными. Меня заставляли перебирать «бубки» (полиэтилен высокого давления (ПВД) — упаковочный материал с высокой химической стойкостью). Это абсолютно вредная работа. Когда мы работали, то в цеху в воздух поднималась пластиковая пыль. Мы постоянно этим дышали.
Побудешь день на промке, а потом сморкаешься - все черное. Я надевал маску, но через пару часов нахождения в цеху на ней появлялось черное пятно на уровне носа, там где дышишь. Поэтому на промке очень быстро и легко можно посадить себе лёгкие.
К тому же все это делается без перчаток, голыми руками. Заключенные, долго отсидевшие в тюрьме, рассказали, что после месяцев такой работы начинают отваливаться ногти, желтеет и засоряется кожа, отекают пальцы.
Также эту работу можно считать бесплатной. Заключенным можно начислить пару копеек в месяц и всё. Официально считается, что зарплата в колонии составляет более 200 рублей, но на проживание в колонии списывают практически все: свет, еду и т. д.
В колонии не соблюдаются правила техники безопасности на производстве, не проводятся инструктажи и не принимаются меры по охране труда. И это касается всех видов работ. В колонии заключенные тоже теряли пальцы на пиле... Нам просто говорили, что делать, а в случае отказа грозили тюремным заключением.
Такая работа унижает даже человеческое достоинство. И в целом ситуация критическая, и она становится все хуже и хуже. Эта система работы была заимствована из советского ГУЛАГа. И чем больше она изолирует себя, тем больше она стремится к своему идеалу, который был в 30-е годы».
Глеб отмечает, что весь принудительный труд в колонии и его условия существенно нарушают права человека:
«Вы не выбираете: идти или не идти. В ИК-1 шестидневная рабочая неделя. Если все заключенные выходили на промку два-три дня в неделю, то политзаключенные были обязаны это делать шесть раз в неделю. Кроме работы, в колонии также организовывались различные мероприятия. Поэтому у меня не хватало свободного времени на книги, но и на письма.
Вскоре Глеб написал заявление, в котором отказался работать:
«Я был не первым, кто это сделал. Я также говорил об этом с другими. Именно поэтому меня вскоре перевели в «закрытую» тюрьму с обвинением в том, что я якобы хотел организовать на промзоне забастовку перед первой годовщиной протеста [9 августа 2021 года]».
Сразу за такое заявление Глеба поместили в штрафной изолятор. Как объясняет бывший политзаключенный, администрация хотела не допустить его посещения промзоны:
«Я отказался только работать, но не посещать промзону. Это было сделано для того, чтобы я не мог общаться с другими политзаключенными из других отрядов. Поэтому, когда у меня закончился срок ШИЗо, меня не отпустили, а сразу взяли видеокамеры, повезли меня убирать туалеты, где зафиксировали, что я отказываюсь их убирать, и четыре раза меня помещали в ШИЗо, чтобы у меня даже не было возможности ни с кем поговорить».
Всего Глеб провел в ШИЗо 58 суток, после чего его поместили в изолятор камерного типа (ПКТ):
«Мне назначили ПКТ на шесть месяцев, но я пробыл всего три, и меня перевели в Жодинскую тюрьму. До этого мне поставили условие: либо новое дело по статье 411 УК, либо тюрьма».
Источник: "Вясна"
Read this text in бел or eng
Comments